9 сентября 1895 года по решению Императорской Академии Художеств в Казани была открыта художественная школа. Своего здания у школы не было, поэтому она расположилась в бывшем пансионате г-жи Вагнер (ныне ул. Горького, 3). Школа арендовала третий этаж здания, выкупив мебель и библиотеку. Там же, в мансарде, устраивались и первые художественные выставки.

Однако рост популярности школы, увеличивающийся поток учащихся вызвал необходимость строительства своего специализированного здания. Автором проекта и организатором его исполнения выступил заведующий школы и руководитель архитектурного отделения Карл Людвигович Мюфке. Школа строилась на средства Академии художеств и городских властей. В ее строительство внесли свой вклад и многие знаменитые горожане. Например, поставку кирпича осуществлял известный жителям Казани Почетный Потомственный гражданин Кекин.

Здание Казанской художественной школы (ныне ул. К. Маркса, 70) стало украшением города. Оно построено в модном для того времени псевдорусском стиле. Здание школы полностью подчинялось своему функциональному назначению: специальные классы для утреннего и вечернего рисунка, классы с зеркальными окнами, великолепный актовый зал и выставочные залы, целиком остекленный 3-й этаж, предназначенный для мастерских художников.

Академия Художеств обратила внимание на Казань как на просветительный центр Востока России еще в 1893 году. В 1894 году кружок художников обратился в Академию с просьбой о разрешении им устроить в Казани художественную школу с музеем при ней и об оказании материальной поддержки. В число художников-учредителей вошли бывшие ученики Академии Художеств Н.Н. Белькович, Х.Н. Скорняков, Г.А. Медведев, Ю.И. Тиссен, И.А. Денисов, - об этом свидетельствует С.Н. Кондаков, автор юбилейного справочника Императорской Академии Художеств.

Художники - инициаторы создания школы - представили в школьный комитет Академии Художеств проект ее устава. В 1895 г. Академия Художеств рассмотрела его и направила на заключение Казанской Городской Думе и Губернскому Земству, которые также выразили полное согласие с проектом устава.

А уже через год из Академии Художеств был получен отзыв на отчет школы за 1896 год, в котором говорится, что Академия: "найдя отчет и рисунки прекрасно исполненными и свидетельствующими о весьма успешной деятельности школы, постановила с утверждения Его Императорского Высочества Августейшего президента Академии Художеств выразить похвалу лицам, посвятившим свои труды к достижению школой столь благоприятных результатов ее деятельности".

Школа очень быстро приобрела популярность. Этим она была обязана интересным программам и методам обучения, организации учебного процесса и широкой выставочной деятельности, а также активной работе по художественному просвещению населения. Немаловажную роль в быстром росте авторитета школы играл и весьма демократичный устав: в школу принимались ученики, независимо от сословий и вероисповеданий.

Немаловажную роль в росте популярности школы сыграл и тот факт, что была установлена вполне доступная плата за обучение. До 1911 года она составляла всего лишь 30 рублей, а с 1911 увеличилась до 50-ти рублей в год. Для сравнения: плата за обучение в Рижской художественной школе в рассматриваемое время составляла 140 рублей в год.

Получив известность в первые же годы своего существования, школа стала привлекать молодежь. Школьный письмоводитель едва успевал отвечать на просьбы выслать программу и условия приема в школу, а педсовет получал огромное количество прошений о приеме и переводе из других учебных заведений, рисунков, от желающих поступить в школу.

Целый поток учащихся из Одесской художественной школы перебрался в Казань. Перебирались в Казань ученики из Киевской, Тифлисской и других школ. Среди других в Казань приехал Петр Дульский, ставший в будущем преподавателем Казанской школы и известным искусствоведом. Выбрал Казанскую школу и будущий новатор в изобразительном искусстве Давид Бурлюк.

Педагогический совет школы ведал приемом преподавателей, в его функции также входили и выборы заведующего школой, который избирался голосованием из числа преподавателей сроком на три года. Педсовет имел право его переизбрания в случае несостоятельности. За весь дореволюционный период деятельности школы на этот пост избирались Н.Н. Белькович (1895-1898гг.), К.Л. Мюфке (1898-1901гг.), Г.А. Медведев (1901-1904, 1908-1917гг), Ю.И. Тиссен (1904-1908гг).

Для успешного преподавания в школе и для развития художественного вкуса местного населения при школе был создан музей. Его коллекция собиралась с первых дней открытия школы. Первоначально это были художественные предметы, необходимые для постановок, но с течением времени музей превратился в настоящую художественную галерею.

Музейная коллекция пополнялась за счет лучших работ учащихся, которые ежегодно приобретались школой в фонд музея. Они служили не только прекрасным учебно-методическим пособием, но и являлись своеобразным и неповторимым материалом по истории школы. В музее сосредотачивались также лучшие работы преподавателей: Н.Н. Бельковича, П.П. Бенькова, К.Л. Мюфке, Н.И. Фешина и др. Еще одним источником пополнения коллекции были пожертвования столичных художников. В школьном музее имелись работы ведущих мастеров изобразительного искусства того времени: портреты И.Е. Репина, этюды И.И. Шишкина, пейзажи А.И. Куинджи и А.А. Рылова, работы В.Е. Маковского, А.А. Киселева, присылавшихся в дар Казанской школе.

В выходные и праздничные дни музей был открыт для бесплатного посещения казанской публикой. А это означало, что горожане не только могли видеть работы выдающихся мастеров живописи, но и знакомиться с работами молодых мастеров, выступая строгими и объективными критиками. Традиция приобретения лучших ученических работ для музейной коллекции являлась своеобразным стимулом в их творческой деятельности. Ведь работы, включенные в коллекцию, выставлялись на суд зрителей, которыми часто выступали родственники и друзья самих же авторов. Плата за картины была неплохим подспорьем в ученической жизни.

Школа была призвана способствовать художественному развитию населения. Но поступить в нее могли не все. Поэтому для художественного развития ремесленников и других лиц, занятых в течение недели, здесь были открыты воскресные рисовальные классы. Воскресные классы давали возможность городской общественности приобщиться к изобразительному искусству, повысить свою художественную культуру, приобрести начальные навыки рисования. Не случайно воскресные классы пользовались большой популярностью у жителей города. В них занималось от 90 человек в 1895 году до 150-ти в 1910, а к 1911году обучение в них прошли уже 1755 человек.

Ценность существования такого рода воскресных классов объяснялась еще и тем, что в Казани и окрестностях не было специальных учебных заведений по прикладному искусству, кроме женских рукодельных училищ, в которых все желающие могли бы изучить графическое и специальное прикладное искусство. Эту задачу и взяла на себя Казанская Художественная школа, поддержав стремление к художественному образованию среди жителей города.

За все время существования школы в ней было создано 4 отделения: живописное, архитектурное, скульптурное, граверное. Живописное отделение было единственным, существовавшим непосредственно с момента открытия школы. Именно оно доставило школе наибольшую известность и помогло быстро завоевать популярность среди других художественных учебных заведений. Его работа была связана с именами первых преподавателей рисунка и живописи в КХШ - Н.Н. Бельковича, И.А. Денисова, Х.Н. Скорнякова, Г.А. Медведева, выступивших инициаторами создания школы в Казани. Преподавали на этом отделении и выпускники, вернувшиеся после окончания Академии Художеств и прославившие Казанскую школу, Н.И. Фешин и П.П. Беньков.

Через год после основания школы было открыто граверное отделение. В течение 12 лет его возглавлял Ю.И. Тиссен, приверженец строго академического метода обучения гравюре. Ценность этого факта объясняется тем, что из всех школ, находившихся в тот период в ведении Академии художеств, граверное отделение имелось только в Казани, а в 1899 г. появилось и в Одессе.

Архитектурное отделение, открытое в 1897 году, было, в первую очередь, связано с именем художника-архитектора К.Л. Мюфке, ставшего создателем и первым руководителем отделения. Он вошел в историю не только КХШ, но и всего города. По его проекту было построено здание художественной школы, дом Ушковой (ныне национальная библиотека РТ), особняк командующего Казанским военным округом (ныне музей изобразительных искусств), реконструировано главное здание университета.

Преподаватели архитектурного отделения Ф.Р. Амлонг, А.И. Горохов, П.И. Абрамычев и М.С. Григорьев (выпускники школы, ученики Мюфке) строили программу обучения на основе традиционного архитектурного образования, опирающегося на изучение классической архитектуры. В документах Академии художеств отмечалось, что "работы Казанской школы полнее других обрисовывают программу архитектурного отделения и хорошо выделяются своей законченностью и тщательностью исполнения".

Скульптурное отделение, существовавшее с 1904 года, было представлено именами художников-скульпторов П.В. Дзюбанова и В.С. Богатырева. Создание этого отделения было связано с трудностями, вызванными отсутствием необходимых предпосылок. Если в Казани до создания школы были мастерские художников и архитекторов, повлиявшие на соответствующие отделения школы, то своих художников-скульпторов в городе не было. Обучение в школе распадалось на два отдела - художественный и научный.

Художественный отдел включал в себя классы: элементарный, орнаментный, класс частей, класс масок, головной, фигурный, три живописных, граверный, акварельный, архитектурный и композиционный. Рисовальные классы делились на утренние и вечерние. Научный отдел включал общеобразовательные и специальные предметы. К специальным относились: анатомия, перспектива и история искусств. К общеобразовательным: Закон Божий, история, география, математика и иностранные языки.

Срок обучения специальным предметам длился шесть лет. Для медленно успевающих в рисовании, допускалось продление обучения на половину учебного года. задержавшийся дольше этого времени считался неуспевающим. Причем прохождение художественных классов было не связано с прохождением научных.

Окончившие полный курс школы были поделены по двум разрядам. Окончившие по 1-му разряду получали аттестат об окончании курса и звание учителя рисования и черчения с правом на чин 14 разряда при поступлении на государственную службу. Им предоставлялось право без экзаменов поступать в Высшее художественное училище в Санкт-Петербурге. Окончившие по 2-му разряду получали свидетельство на право преподавания в средних учебных заведениях и свидетельство об окончании полного курса художественной школы. Право преподавать рисование во всех учебных заведениях, предоставлялось выпускникам не всех художественных школ. Его имели выпускники Казанской и Одесской школы, а также Пензенского училища.

В отличие от многих провинциальных художественных школ, открывавшихся по инициативе одного художника, Казанская школа была коллективным детищем. Н.Н. Белькович, Х.Н. Скорняков, Г.А. Медведев, А.И. Денисов, Ю.И. Тиссен, А.Н. Смирнов, стоявшие у истоков школы, были наследниками педагогических традиций Академии художеств конца 19 века. В начале 20 века в школу после окончания Академии художеств вернулись ее бывшие ученики - Н. И. Фешин, П.П. Беньков. С их приходом в жизнь школы вошли и новые традиции в преподавании. Кроме них в Казань приезжали и другие художники, архитекторы, скульпторы, в разное время прошедшие "школу" Академии.

На воспитание художника была направлена не только учебная деятельность. Педагогический коллектив уделял большое внимание и внеучебным мероприятиям, организуя их так, чтобы они тоже могли способствовать становлению мастера. "С целью обеспечить разумный отдых и увеличение знаний учащихся в школе проводятся Воскресные чтения", - говорится в одном из отчетов школы. Воскресные чтения проводились по богословию, искусству, литературе, психологии, истории, физике, а также по вопросам, связанным с деятельностью школы. Некоторые чтения приурочивались к дням юбилеев выдающихся поэтов, писателей и художников.

Традиционными были и литературно-музыкальные вечера или литературные чтения с "туманными картинами. Программа составлялась самими учениками, а затем утверждалась сначала педсоветом школы, а затем и губернаторской канцелярией. В вечерах принимали участие студенты, преподаватели и приглашенные гости.

Особой популярностью среди населения города и, конечно же, самого коллектива КХШ пользовались костюмированные балы, которые устраивались по примеру балов в Санкт-Петербургской Академии художеств. Первоначально для них арендовались залы в государственных учреждениях города и театрах, а затем, с постройкой собственного здания, они стали проводиться в самой школе.

Разрабатывая сценарии, готовя декорации и костюмы, составляя эскизы и печатая программки, ученики школы на практике развивали "художнический" взгляд. Пропорции, тон, цветовая гамма, тренировка памяти и воображения - все это повторяло и способствовало закреплению учебных заданий в неожиданной и увлекательной форме. Особо ценным было то, что художники-педагоги участвовали в этих мероприятиях с не меньшим энтузиазмом. Любил работать над изобретением костюмов Н.И. Фешин, "сказочные киоски" готовил руководитель архитектурного отделения К. Л. Мюфке, участвовал в костюмированных процессиях заведующий школой Г.А. Медведев.

"Надо отдать должное как руководителям, так и ученикам школы, что для Казани они являются единственной средой, предприятия которой лишены облика казенщины, столь присущей весьма многим организаторам публичных собраний", - писала в 1909 году газета "Камско-Волжская речь". Именно такие формы внеучебных мероприятий и создавали самую настоящую художественную атмосферу, объединяя и опытных мастеров живописи, и будущих художников.

Интересным мероприятием, связанным с учебным процессом и пользующимся постоянным вниманием жителей города, были устраиваемые в школе художественные выставки. Это были выставки именитых художников, проводившиеся по инициативе педагогического совета школы, или выставки ученических и преподавательских работ.

Отражая традицию, характерную для многих учебных заведений конца 19 - начала 20 века, в управлении школой принимал участие Попечительский комитет, а также действовало "Общество вспомоществования нуждающимся учащимся". Высокие должностные лица, городские меценаты, представители демократической интеллигенции, преподаватели школы помогали школе, входя в состав Комитета и Общества. Выплата стипендий и материальная помощь, устройство на работу, открытие столовой и художественной лавки со скидками для студентов, устройство вечеров, концертов и балов в пользу нуждающихся - вот неполный перечень вопросов, находившихся в их ведении.

Славу школы увеличивали и ее ученики, выпускники Академии художеств, ставшие известными художниками и архитекторами или посвятившие себя педагогической деятельности. Успешно сочетали творческую деятельность с преподавательской работой в школе Н.И. Фешин - единственный из педагогов КХШ, удостоенный звания академика живописи, П.И. Абрамычев, П.П. Беньков, М.С. Григорьев, В.К. Тимофеев. Педагогической работе посвятили себя К.Н. Евлампиев, Н.Н. Ивановская, К.М. Лепилов, В.С. Мурзаев, разработавших и применявших на практике собственные методы преподавания. Преподавательской деятельностью в школе в советское время занимался и П.М. Дульский, ставший известным казанским искусствоведом. Значительный вклад в развитие архитектуры в Поволжском крае внесли ученики школы - П.Т. Сперанский, получивший звание народного художника ТАССР, Ф.П. Гаврилов, ставший ректором художественных мастерских. Прославился и ученик КХШ А.М. Рухлядев, преподававший в школе в советское время, а в 30-е годы заведовавший кафедрой в Московском архитектурном институте. Ученик Фешина П.И. Котов стал лауреатом Государственной премии СССР, членом Союза художников СССР, Л.Ф. Овсянников - известный графиком, профессором Академии художеств. Выдающимися советскими художниками стали Ф.А. Модоров, П.А. Радимов, прославившийся и как поэт.

Казанская школа оказала помощь и в становлении национальных художников Поволжья. В воскресных классах учился будущий мордовский скульптор С.Д. Эрьзя, чувашские художники М.С. Спиридонов, Н.К. Сверчков, марийский художник А.В. Григорьев, удмуртский художник К.М. Лекомцев.

В историю советского изобразительного искусства вошли выпускники школы, примкнувшие в начале века к авангардизму и футуризму, Д.Д. Бурлюк, А.М. Родченко, И.А. Никитин, К.К. Чеботарев, А.Г. Платунова достигли творческих успехов уже в советское время. События 1917 года, новые условия жизни, появление иных ценностей, разрушение всей прежней системы образования подтолкнули реформирование и провинциальных художественных учебных заведений. Началась новая жизнь и для Казанской школы. Полностью отвечая духу "нового революционного искусства" времени, школа переживает полосу реорганизаций: меняются уставы, структура и, конечно, название. В Казани в 1917-1918 году возникло "Общество ревнителей искусства", его представители, а также преподаватели и ученики художественной школы создали Реорганизационную комиссию, которую возглавил А.Н. Боратынский. Комиссия выдвинула новые принципы деятельности художественного учебного заведения в Казани: автономность и независимость от Академии художеств; служение задачам искусства, прикладного искусства и педагогики.

Особым постановлением Наркомпроса РСФСР в 1918 году школа была преобразована в Казанские Государственные Свободные учебно-художественные мастерские, затем они были преобразованы в высшие художественно-технические мастерские. В основу организационной структуры новой школы была положена система мастерских - учебных и производственных, что должно было соответствовать формировавшемуся в те годы идеалу художника-производственника. Учебная мастерская рассматривалась в качестве "лаборатории художественной формы", оперирующая тем или иным материалом как элементом того или иного производства - живописного, граверного, скульптурного и т. д.

Мастерские действительно были свободными. Все желающие получить специально-художественное образование имели право поступить в мастерские, не предъявляя никаких дипломов по образованию, учащиеся мастерских пользовались правом выбора руководителя по художественным предметам, в мастерских обеспечивалось место всем художественным течениям, сторонники которых должны разбиваться по группам и выбирать себе руководителя.

Пролеткультовские взгляды на искусство, отказывающиеся от опыта прошлого, проникли и в стены мастерских, оказав отрицательное влияние на молодежь. Только благодаря сильным педагогическим традициям Казанской художественной школы удалось хотя бы в первое время сохранить прежние художественные принципы - изучения формы, точности рисунка, реализма в живописи. Если представители "старой школы" - Н.И. Фешин, П.П. Беньков - придерживались академических традиций, то молодое поколение педагогов - К. Чеботарев, И. Никитин - занимали противоположную позицию, пересматривая отношение к натуре.

Несмотря на поиски "новой" формы, распространившиеся и в провинциальных художественных школах, большой популярностью пользовались мастерские приверженцев академизма. Лидером оставалась мастерская Н.И. Фешина, этапом должны быть высшие мастерские под руководством одного педагога, который "приходит сюда как желанный гость с тем, чтобы поделиться своим опытом и знаниями".

Требование приблизить искусство к нуждам производства вызывало к жизни создание производственных мастерских. Монументально-декоративная мастерская выполняла заказы по оформлению клубов и домов культуры, театрально-декорационная мастерская помогала в проведении и оформлении праздничных мероприятий, живописно-малярная мастерская в период хозяйственной разрухи обеспечивала школу материалами собственного производства.

В начале 20-х гг. опять началась полоса реорганизаций. Мастерские превратились в Казанский художественный институт. В 1923 году вместо института образовался художественный техникум, затем на его месте вновь были созданы мастерские, но уже архитектурно-художественные. Несмотря на все реорганизации, отсутствие других художественных учебных заведений и популярность художественной школы в Казани, как и до революции, притягивали сюда молодежь.

Мастерские оставались культурным центром жизни края. В начале 20-х гг. они приняли участие в 1-ой и 2-ой государственных выставках в Казани - ТатЛЕФ и ТатАХРР. На базе мастерских проходили городские диспуты и конференции работников искусств. Литературные и музыкальные вечера, бывшие традиционными в КХШ, сменились литературными диспутами и литературно-дискуссионными вечерами в духе революционного времени.

Приоритетное развитие производственного направления в изобразительном искусстве, заставляло учащихся относиться к процессу обучения как к производственному процессу. Этому помогали и циклы лекций " О правовом положении художников как производителей в ряду других производителей в различные эпохи". Вот как расписывалось время учащегося Архумаса (Архитектурно-художественных мастерских): "Схема ежедневного бюджета времени учащихся Архумаса на 1925-1926 учебный год.

• А. Академическая работа
  • Специальность - 3 акад. ч.
  • Рисование - 2 ч.
  • Научно-теоретические занятия - 4 ч.
• Б. Общая работа - 1 астр. ч.
• В. Питание, транспорт - 2,5 ч.
• Г. Подготовка к академическим занятиям - 2 ч.
• Д. Свободное время для заработка и культурных нужд - 3,5
• Е. Сон - 8 ч.
• Итого - 24 часа".

В 1925 году над Архумасом нависла новая угроза. Смета на содержание в 1925-1926 учебном году Казанских Архитектурно-Художественных Мастерских была отклонена по мотивам "ненужности" искусства, в частности, изобразительного и архитектуры, с одной стороны, и за недостатком средств, с другой. Поэтому было принято решение Архумас "...временно консервировать, а занимаемое им здание представить для использования Индустриальному Техникуму".

Многие художники - педагоги, на которых держалась слава школы, ее педагогические традиции, в 1926 году ушли с преподавательской работы, а многие и покинули пределы республики, одним из них был Н.И. Фешин. Вместе с ними уходили и классические традиции академического художественного образования, которые хотя бы частично, но все еще сохранялись благодаря их сторонникам и защитникам. Архумас уступил место объединенному художественно-театральному техникуму, а затем татарскому техникуму искусств. Вместе с названием менялись учебные программы, методика преподавания. Учебные планы сменились производственным планами, педагогический совет уступил место президиуму техникума (в 1926 году его возглавлял Б. Урманче), а подготовка художников и художников-педагогов была сведена к культурно-просветительской работе. Из 4-х отделений, существовавших в КХШ, было сохранено только художественно-педагогическое, что, безусловно, сказалось на подготовке специалистов. Закончился период реорганизаций и в истории среднего художественного образования. В Казани в 1935 году появилось Казанское художественное училище, существующее и до сих пор.

В годы Великой Отечественной войны, несмотря на тяжелые условия, училище не прекращало своей деятельности. В течение нескольких десятков лет из стен училища вышли многие поколения талантливых художников. Из них особенно известны П.И. Котов, Б.И. Урманче, Ф.А. Модоров, Х.А. Якупов, Л.А. Фаттахов, Н.Д. Кузнецов, В.К. Тимофеев, Б.М. Альменов, А.М. Родионов, В.И. Куделькин, А.А. Абзгильдин. Ведущие педагоги послевоенного десятилетия Г.А. Мелентьев, Е.А. Зуев, Р.А. Тухватуллин, Б.И. Майоров за годы работы подготовили десятки художников - мастеров живописи и рисунка. Эти художники ныне составляют основной костяк Союза художников Республики Татарстан.

Сегодня Казанское художественное училище обеспечивает высокий уровень художественного образования. Многие его выпускники поступают в художественные вузы Москвы и Санкт-Петербурга. На выставке дипломных работ в Москве (1992 г.), всероссийских конференциях по художественному образованию в Санкт-Петербурге (1991 г.) и в Рязани (1998 г.) были отмечены успехи училища в подготовке специалистов художественного профиля. В 1999 году Казанское художественное училище стало лауреатом конкурса "Окно в Россию" в номинации "Институт искусств года".